Интервью с Руфью Петровной Шаленко

Есть люди, столкновение с которыми, как эффект лакмусовой бумаги. Их нейтральность по отношению к "миру сему" моментально обнаруживает нашу собственную приcтрастность. Говорить с ними и легко, и трудно. Они по-детски просты и доброжелательны. Но мерят все ситуации жизни одной меркой, считая немыслимыми какие-либо компромиссы со Словом. Эти люди одинаковы на работе и дома, в церкви и в очереди. Поэтому человек с двойными стандартами в их присутствии чувствует себя неловко.

Их называют максималистами, их называют узколобыми. А эти люди просто не идут на сделку с собственной плотью и собственной совестью...

Подобное напряжение испытываешь в разговоре с Руфью Петровной Шаленко, спикером последней женской конференции, прошедшей в церкви "Слово благодати" 28 сентября 2013 г.. На вопрос: "Были ли у вас трудности?" отвечает: "Нет". "Можно ли быть верующим и не быть посвященным Богу?" − в удивлении говорит: "Я первый раз об этом слышу!"

Поэтому, если ваша постконференционная жизнь вошла в состояние духовной статики, по-прежнему уворачиваясь от Божьих ожиданий сердечного служения, и, если ваши традиционные оправдания до сих пор удовлетворяли вас, то самое время испытать их на прочность в частном разговоре с нашей гостьей.

Посвящение – для избранных

− Никто никогда не задавал мне вопрос о том, почему для многих верующих призывы к посвящению звучат пугающе. Я даже никогда и не думала об этом… Я не знаю!

Если человек всецело отдался Господу, он ведь должен просить, чтобы Господь вел его и показывал ему Свою волю! Бояться волю Божью? – я даже не знаю, что я могу сказать на это. Я этого не понимаю. Если мы любим Бога, почему мы боимся того, что Он будет просить от нас?! Он же − Бог любви!

− Наверное, люди бояться, что Бог попросит их отказаться от чего-то дорогого или отправиться туда, куда они не хотят.

− Ну, тогда это − их проблема, правда? Они теряют радость, теряют возможность следовать за Иисусом по усмотренным для них ступенькам. Так что они должны сами себе ответить, как намереваются жить, не исполняя волю Божью.

Посвящение – для взрослых

− Когда Господь позвал меня, все, что мне было сказано – это то, что есть нужда в том, чтобы взять Слово Божье и понести его тем, кто никогда о нем не слышал. Мне было 13 лет. Я не знала, что будет дальше, но я должна была решать, что мне делать с этим призывом.

Из биографии: «Теперь я была уверена в своем будущем. Теперь у меня была настоящая цель в жизни и даже в свои 13-ть, я устремила мои взгляды к ней. В этом возрасте для меня не имело никакого значения, что Россия, в сущности, закрыта для Евангелия. Были ли в Советском Союзе у власти атеисты − это не волновало меня. Не вернулся ли мой отец только что из поездки в Южную Америку?
Я знала, что Господь будет руководить мной и вести меня и в нужное время точно укажет, где я должна служить Ему, в Европе или где-то еще. В этот решающий момент жизни, необходимо было просто желать подчиняться Ему и быть посвященной до конца»
Конечно же, в свои 13-ть Руфь не знала о тысячах российских беженцев, выжитых из своих домой Первой мировой волной и последовавшей за нею экономической депрессией. Не знала она о высокой заинтересованности Аргентинского, Парагвайского и Уругвайского правительств в беженцах-славянах, столь подходящих для освоения земель, еще в большой степени находящихся во власти джунглей. Позже эти люди станут основной целевой аудиторией маленькой радиостанции в сердце Анд.
Не знала она тогда и о том, что история ее обращения в детском возрасте сыграет такую значительную роль в обращении других молодых людей, традиционно наученных, что религия – это для взрослых.
Из биографии: «Я всегда думала, что спасение только для взрослых людей, но не для молодых, но ты выглядишь молодой и счастливой, поэтому я тоже хочу принять Христа!» − так говорила Джорджина, первая обращенная свидетельством Руфи душа, и многие другие вслед за ней. Это был новый концепт для русского православного ума.

− Я знаю, что у нас есть выбор, делать одно или другое. Бог не заставляет нас, Он не делает нас роботами. Но в результате выбора сама личность переживает либо победу, либо печаль. Мы либо делаем то, что Бог хочет от нас, либо не хотим и откладываем на завтра… Но мы отвечаем за это перед Ним.

Из биографии: «…В последнее время тенденция, как в христианских кругах, так и западном обществе вообще – откладывать выбор карьеры или даже тип работы… Но Христос может по-прежнему призывать людей практически в любом возрасте служить Ему либо впервые на новой ниве, либо впервые в каких-то конкретных сферах. И гораздо легче развить в себе целеустремленность, если мы были призваны в раннем возрасте. Это может иметь огромное преимущество перед тем, чтобы «оставлять за собой возможность выбора, как можно дольше...

Вдруг, это не мое призвание?

− Я не делала то же самое всю жизнь.

Когда я поехала миссионеркой в Европу, я совершала служение между детьми и женщинами в Германии в лагерях беженцев. Поэтому я в основном готовила библейские рассказы для детей. Через год сестра Роза, с которой я трудилась, вышла замуж. Я не могла служить в одиночку и вынуждена была переехать во Францию. В Ницце я полтора года трудилась с семейной парой миссионеров между жен офицеров белой армии, эмигрировавших туда во время революции. Это уже было другое служение. Эти женщины были старше. Мы проводили с ними библейские беседы.

Потом я вышла замуж, и наша миссия отправила нас в Кито (Эквадор) для служения на радио, но радиостанция потребовала, чтобы мы сначала выучили испанский язык. Что мы и делали целый год в Коста-Рика. По окончании этого времени мы поехали в г.Кито в 1954г. Там я участвовала в музыкальном служении: пела в хоре на испанском, английском языках, пела на радио на русском дуетом и трио. Мы много репетировали.

Потом я начала отвечать на письма радиослушателей. Это продолжалось год или два. Затем стала участвовать в детской программе. Через год решили, что я должна участвовать в женской программе.

Так что всю жизнь я имела различный труд. Каждый год. Я только могу сказать, что я сидела и готовилась на год, на полтора вперед к тому, что было нужно на тот момент, а на следующий год появлялось что-то другое.

Когда меня попросили был менеджером Дома престарелых, я ответила: «Я не знаю, как это делать, я на радио работала!» Мне предложили молиться об этом, и Господь сказал: «А, что старческий дом? Это же − семья. Ты будешь мама, а они − дети. И все. Веди его так, чтобы день за днем они могли хорошо жить, чтобы кухарки имели все готовое, одни стирали, другие убирали комнаты. Как в доме, только большего размера.» И я делала это три года.

Потом умер мой первый муж. Умерла мама. Все в один год. Тогда я стала просить, чтобы Господь открыл мне, как быть дальше, и я была приглашена в Украину читать лекции сестрам. Я оставила труд в старческом доме 31-го декабря, а самолет взяла на 5-ое января. И так я уже побывала там 21 раз.

Когда я посещала Украину и имела общение с сестрами, ко мне часто подходили женщины, пришедшие из мира. Большинство их пастырей хорошо проповедуют о спасении, о покаянии, и это все нужно. Но они не знают, что помогает человеку духовно расти, и поэтому они много раз просили меня: «Руфь Петровна, пишите книгу». Я пять лет слышала это и пять лет думала (потому что я не считала себя писательницей). В конце-концов, я поняла, что не могу же я все время разъезжать: я старею, время идет − и я стала молиться, читать Слово Божье, и Бог побудил меня это сделать. Вот уже почти два года, как я пишу книгу (ведь, когда я разъезжаю, возможности писать нет). Да, я имею и свои домашние обязанности: я вышла замуж во второй раз и нужна дома. Также в церкви я несу маленький труд.

Так что всю жизнь я готовилась к той роли, которая предоставлялась мне Богом на тот момент. У меня была очень интересная жизнь. Я чувствовала, что я самая счастливая в мире просто потому, что вот сегодня могу приготовить рассказ для детей…

Посвятить себя конкретным людям?

− Почему вы решили служить русским? Вы же, наверняка, лучше знали английский?

−Я считала себя русской. Это моя жизнь, это моя семья. Да, я родилась в Америке, но я русская!

− Наверное, на вас сильно повлияли родители.

− Да, их любовь к Богу и любовь к нашему народу. Все наши знакомые были русскими. Мы ходили в русскую церковь. Все мои подруги были, как и я, советскими эмигрантами. Я не искала лучшей жизни, лучших подруг.

− Что вы думаете о детях, выросших здесь и причисляющих себя к американцам?

− Мне их жалко. Я их не понимаю.

− Думаете ли вы, что это − упущение с родительской стороны?

− Я бы так не сказала, потому что Господь дает нам волю. Мы выбираем.

У меня была возможность посещать миссионерские конференции, слушать выступления миссионерок из Индии. Это тоже трогало, но я никогда не говорила: «я буду рада поехать в Индию». Да, я видела нужды в других странах, но, когда я думала о том, что братья и сестры моего папы, мои дяди и тети, умерли в России, не зная Господа, я плакала. Это всегда меня мучило. Всегда…

Мало кто знает, чего стоило Руфе решение служить русскоговорящим людям.
То, что Руфь в своем выступлении назвала, как «искушение», на самом деле было причиной достаточно серьезных переживаний, как для нее самой, так и для ее семьи.
Работая в качества вице-президента женской миссионерской молитвенной группы, Руфи довелось служить бок-о-бок с молодым братом, исполняющим ту же роль в братском подразделении. Совместные встречи, общие проекты, молитвы, все это способствовало развитию взаимного интереса. Интереса двух христиан, желающих посвятить жизнь миссионерскому служению и друг другу…
Поделившись своими надеждами с семьей во время приезда на рождественские каникулы, Руфь должна была признать, что при всех достоинствах молодого миссионера, он не имел никакого интереса к служению русскоговорящим. Руфь же была убеждена в призвании служить своим соотечественникам.
Вскоре по возвращении в университет, Руфь была позвана в офис декана.

Из биографии: «Он рассказал, что получил письмо от отца, утверждающего, что он крайне обеспокоен ее отношениями с другим студентом. «Руфь,− сказал декан − это семейная ситуация! Но ведь ты несовершеннолетняя. Должен сообщить, что твои родители просят, чтобы по окончанию этого семестра ты вернулась домой на год»
Дома для «душевного разговора» с Руфью был приглашен ее двоюродный брат, друг и в каком-то смысле наставник, Алексей Леонович. После разговора, окончившегося ранним утром, Руфь, наконец, подчинилась Божьему призванию и решила оставить мечты о совместном будущем с человеком, чье служение должно было совершаться на ином поле.
Бог утвердил ее в правильности решения незамедлительно. В ответ на письмо с объяснением о невозможности дальнейших отношений, Руфь получила быстрый и ясый ответ: молодой человек понимает ее причины и уверен, то найдет кого-то другого, чтобы сопровождать его в труде а миссионерской ниве. Из письма подруги через две недели она узнала, что он уже сделал свой выбор.

Из биографии: «Мотивированная мыслями о замужестве, я потеряла из вида полную Божью картину, которую Он имел для моего служения в жизни. Я извиняла моего друга тем, что он был прекрасным христианином, который хотел служить Богу, как миссионер, который хотел практически того же, что и я, кроме миссионерского служения русским людям!.. Я забыла, что мне нужно было все отдать в Божьи руки».

Особое воспитание

− Мы жили самой обычной жизнью. Я никогда не видела, чтобы мои родители были грубыми. Я выросла в мире и гармонии. Они никогда не говорили ничего против других людей. Я не слышала, чтобы они обсуждали свои обиды.

− На какие вещи стоит обращать внимания, чтобы вырастить детей, преданных Господу?

− Я думаю, что мы все знаем ответ на этот вопрос. Никаких секретов нет: делать волю Божью, молиться, учить их молиться и иметь хорошие отношения, чтобы они видели любовь Господню.

Именно в доме своих родителей она получила обучение, которое класс по личной евангелизации никогда бы не мог восполнить. Она училась говорить о своей вере с теми верующими и неверующими, кого отец приводил в дом. Она видела, как ее мать демонстрировала Божью любовь на практике. По ее признанию, эти две вещи навсегда выгравировались в ее сознании.

Тогда все хотели быть миссионерами…

− Много ли было людей в ваше время, желавших стать миссионерами, среди ваших друзей, в церкви?

− В группе моих знакомых не было никого Я была единственной. Это был личный выбор.

Из биографии (из воспоминаний отца о прощании с Руфью, остающейся для служения в лагерях беженцев в Германии)
«Ты уверена, что ты хочешь остаться в Европе, Руфь? – спросил он нежно.
«Да, папа, я уверена!»
«Тебе нужны деньги?» − поинтересовался он.
Руфь отрицательно покачала головой. Почему мне могли бы понадобиться деньги? У меня есть $10 в кошельке и друзья дома, которые заботятся о моем служении. У меня есть билет в Германию. Если мама заботливо будет присылать мне продуктовые посылки, все будет в порядке!»
Позже он скажет: «Ее мужество тронуло мое сердце!»

Из миссионерского отчета Руфи Дейнека, «Slavic Gospel News Magazine», 1951г.: «Я не могу переслать думать о молодых людях на родине, такая безмятежная и довольная жизнь день ото дня в то время, как здесь многие ожидают кого-то, кто мог бы прийти и рассказать им о любви Божьей. Молодые люди Америки, разве вы не слышите людей в Европе, взывающих: «Приди и помоги нам!»

Служение несовместимо с семьей

− Когда я сказала моим подругам, что уезжаю, они спросили: «Для чего? Разве ты не хочешь выйти замуж? Зачем ты едешь в Европу?» Я ответила: «Конечно, хочу, я же нормальная.» Но для меня поездка в Европу не была дилеммой: если я оставлю страну, то у меня не будет мужа. Я ехала, потому что чувствовала, что Бог меня звал.

По удивительному Божьему провидению именно в этой поездке Руфь встретила своего будущего супруга, совершающим похожее служение в Италии.

Служение требует особой подготовки

− А чем вы занимались в церкви в молодые годы, какое служение несли вы и ваши друзья?

− Это были молодежный хор, оркестр и музыкальная группа. Раз в месяц мы группой выступали в миссии. Каждое воскресное утро проходила воскресная школа. По средам − разбор.

Порой мы забываем, что залог нашего успеха в служении – не в нашем опыте и знании, а в Святом Духе. Один Господь знает, где Он намеревается использовать каждого из Своих работников. Он и готовит их, часто не заметно для них самих.
Сестра Руфь с подросткового возраста помогла отцу в ведении корреспонденции миссии. Фактически, она стала его личным секретарем. Десятилетие спустя она будет делать то же самое уже от лица радиостанции. Она много играла и пела. Позже это очень пригодиться ей в служении среди беженцев и для участия в музыкальных передачах радиостанции. В 1972г. вместе со своим мужем и детьми они даже выпустят пластинку «Hearthside Melodies». Во время своего обучения в университете им.Боба Джонса Руфи пришлось изучать риторику и драматическое искусство. Это казалось совершенно далеким от нужд ее будущего служения. До тех пор, пока они с мужем через много лет ни начали участие в радиопрограммах и ни открыли первую в мире евангелизационную телепередачу.
Но кое-что Руфь все-таки могла предвидеть и постаралась использовать любую возможность, чтобы приготовить себя к будущему. Столкнувшись с весьма необычной диетой в университете (необычной даже для многих американцев), Руфь отнеслась к этому очень спокойно: она рассматривала это, как шанс воспитать в себе способность есть любую пищу, что немаловажно для миссионерской жизни. Кроме того на протяжении всего обучения, Руфь постоянно работала, поднимаясь каждое утро в пять часов, как официантка студенческой столовой. Позже − помогая заведующей женским общежитием университета.

Краткосрочная миссия

− Молодежь в ваше время ездила «на миссию»?

− Знаете, понятие «ехать на миссию» − это что-то новое. Это было неслыхано раньше. Если ты ехал миссионером, ты ехал на три, четыре, пять лет. Не было такого понятия, как краткосрочный миссионер. Это новое. Новое поколение… А миссионеры предыдущего поколения, еще до меня, поехав в Индию или Африку, вообще никогда не возвращались домой. Они ехали навсегда…

Служение должно поддерживаться

Нам с трудом удалось уловить в рассказе Руфи Петровны одну деталь, которую она удостоила очень скупого комментария. Как оказалось, живя в Эквадоре, семья Руфи Петровны не находилась, в современном понимании этого слова, «на поддержке». Скорей, она походила на формат подаяния.

Все миссионеры, трудившиеся на радиостанции должны были самостоятельно отыскивать источники финансирования, направлять церквям письма с просьбой о помощи, организовывать сбор средств. Компенсация каждый месяц оказывалась разной, в зависимости от возможностей и ревности откликавшихся. Расчитывать на определенную сумму не приходилось. Сколько было денег, настолько и жили. Однако в их лексиконе не было «почему недослали?», «нам не хватает», «мы привыкли питаться иначе: нам на мясо не дали…», «о нас забыли»… Кроме того, все присланные средства миссионеры делили поровну между собою.

− Все миссионеры делали то же самое, что и ты делал, и все получали ту же самую зарплату. Мы все были одинаковы. И это было интересно. Не было никого более богатого или бедного.

Из воспоминаний сына Джона Шаленко: «Как миссионерская семья, мы в большой степени зависели от поддержки других людей, и я знаю, собрать средства – это всегда трудно. Но мои мама и папа всегда знали, что они следовали Божьему плану и они всегда говорили нам, что Бог позаботиться. Меня и Лиду всегда учили тому, чтобы мы не заботились о деньгах и приобретениях в этой жизни. Поэтому, хотя у нас и не было избытка, мы были счастливы тем, что имели. Мы никогда не шли спать голодными. Мы всегда были хорошо одеты. Каким-то образом Господь всегда заботиться о Своих детях».

Тогда все жили плохо…

− Смотря с кем вы сравниваете. У нас не было телевизора, не было iPhone, не было электронной почты. Мы не звонили друг другу, разве если только кто-то умер. Мы писали письма членам своей семьи. Но мы даже не ожидали ничего другого!

− Уровень жизни ваших друзей, оставшихся жить в Америке, был выше, чем ваш?

− О! Намного! Но нам и не нужно было такого: в Эквадоре все стоило дешевле, чем в Америке.

− Там все было?

− Всего не было, но было достаточно, чтобы мы могли жить. У нас не было майонеза. Но я делала. У нас кетчупа не было, но я его делала. У нас орехового масла не было, которое я очень люблю, но я и его делала…

- Как же жили люди в г.Кито?

Из биографии: «Кито расположено очень близко к экватору… высота над уровнем моря обуславливает крайне низкие температуры ночью, порядка 40o F (4.5o С). К счастью, электричество было уже доступно, но ни один дом, ни одни квартира не имели центрального отопления. Поэтому температура тела регулировалась в основном за счет количества слоев одежды… В кране была вода, но всякую порцию воды нужно было кипятить, прежде чем пить…»

Пока сильна церковь

− Моя церковь умерла. Из церквей второй волны эмиграции не умерла только баптистская церковь в Чикаго: к старичкам, которые оставались, как раз приехали новые верующие.

В наше время точно так же молодежь после школы ехала учиться, работать. Тогда шла Вторая мировая и молодых призывали в армию в обязательном порядке. Они искали церкви в городах, куда их отправляли, там знакомились и женились…

Пока все хорошо

− Были моменты, когда вам становилось тяжело, не было сил служить дальше?

− Я должна сказать, что нет. Не то, что я какая-то особенная, но вы знаете, мы всегда видели руку Божью. Письмо придет – мы всегда так радовались! Это мотивировало нас идти вперед. Это не значит, что все было хорошо и ладно, но идешь, уповаешь на Бога.

− Но трудности же были у вас?

− Но не до того, что ты настолько расстроился, что ушел. Я никогда не думала улетать или уходить из служения. Были печальные моменты, когда случались проблемы с кем-то из близких, но труд Божий шел вперед. Каждый день готовили программу, каждый день молились, каждый день ждали чего-то нового. Личные проблемы − да. Потому что мы − люди, мы живем с людьми. Но приходит печаль − а ты молишься и идешь дальше.

Об «отсутствии трудностей», из биографии: «Через 5-6 дней по приезду в Кито, Руфь заметила на лице ее младенца распространяющиеся язвы… Не помогало ничего. В конце-концов, доктор-миссионер заключил: «Я советую вам вернуться назад в Америку.» Руфь помнит, как сидя перед раковиной в этот вечер и забавляя Джона игрушками, периодически смачивая его маленькую головку…она начала молиться: «Господь, что это значит? Мы верим, что Твоя воля была в том, чтобы мы приехали в Кито. Мы потратили целый год, изучая язык, который бесполезен для служения русским где-либо еще. И прошло лишь несколько месяцев. Неужели Твоя воля в том, чтобы мы уехали домой?..»
Годом позже: …Отпустив своего мужа помогать в строительстве госпиталя в Шель Мера (у него был опыт строительства в прошлом), Руфь осталась дома, разделенная с ним 10-ю часами езды. «А в это время жизнь в Кито шла своим чередом. В одно из воскресений Руфь повезла своего полуторагодовалого сына Джона на разваливающемся автобусе на богослужение, организованное несколькими немецкими миссионерами HCJB. Они пытались насадить в городе церковь среди немецко-говорящих людей. Руфь вызвалась помогать играть на фортепиано на их служениях до тех пор, пока они не найдут кого-то более постоянного. И даже поздние сроки беременности не испугали ее в этот день. Тем не менее, вскоре после окончания служения, у Руфи начались схватки…» Она родила свою дочь в чужом городе без поддержки мужа.

Мы не изменим мир

Что дало служение Руфи Петровны? Пожалуй, лучше всего об этом могут сказать те, кто обратился посредством него к Господу. Вот выдержки из нескольких писем, которые стекались на радиостанцию из 85 стран мира.

Письмо православного священника: «Однажды я случайно включил ваше евангельское вещание и то, что я услышал, заинтересовало меня настолько сильно, что я продолжил слушать. В особенности я порадовался вашей прекрасной музыке».

Письмо атеиста: «У меня много опасений и много вопросов о том, что вы говорите, но ваши песни и гимны умиляют мое сердце, и за это я благодарен вам».

Из Индии: «Дорогие друзья, вы увидитесь получить от меня письмо. Я живу в Нью Дели, в Индии. Меня послали сюда работать в российском посольстве. Здесь впервые в моей жизни я услышал религиозную передачу, на моем родном языке рассказывающую мне о Боге. До этого я не слышал о Боге ничего хорошего. Я очень интересуюсь тем, о чем вы говорите и глубокого обеспокоен в глубине своей души. Пожалуйста, пришлите мне больше информации об этом.»

Из воспоминаний: О советской таможне: «Два вопроса обычно задавали в эти дни всем пассажирам авиалиний: «Есть ли у вас материалы, порнографического содержания?» и «Есть ли у вас Библии?»
«В 50-х, после десятилетий антихристианской агитации и пропаганды, многие советские верующие даже не имели у себя экземпляра Библии… Поэтому одним из видов регулярного вещания, поддерживаемого нашей миссией, была программа чтения Библии. В каждой из них зачитывался короткий отрывок из Божьего Слова так, чтобы его можно было запись под диктовку. Вы можете представить себе молодых и пожилых людей в Советском Союзе, собранных вокруг радио с карандашем и бумагой, готовых и старающихся записать каждое драгоценное слово Писания, зачитанное вслух. Позже свежезаписанные отрывки читались и перечитывались, заучивались и осмысливались слушателями до следующей программы»

По удивительному Божьему промыслу в истории не так много гениальных верующих, виртуозных христианских музыкантов и композиторов, одаренных лидеров. Им есть свое место, но число их достаточно ограничено. На протяжении двух тысяч лет Божье Царство продолжает существовать и расширяться, благодаря Его действию в самых простых, но верных людях.

Эти люди могут быть молодыми и старыми, обладать посредственными навыками или иметь образование, оставаться бездетными или иметь семьи, жить в достатке или экономить на необходимом. Но у них есть одно объединяющее качество: эти люди не ожидают сверхестественного стечения обстоятельств, которое бы указало им, куда вложить свои силы, чтобы выполнить Божье дело качественно и эффективно. Как раз наоборот: они вкладываются в любой труд, в любую нужду, и Господь сверхестественно использует их служение для качественного и эффективного достижения Своих целей. Будьте верны Богу, и Он Сам позаботиться о том, чтобы ваши усилия не пропали даром.

Из биографии: свидетельство Доктора Кларенса Джонса, основателя радиостанции после посещения конференции для работников радио в США десятилетия спустя возникновение радиостанции.:
− Очень умно было с вашей стороны расположиться в Кито, − весело сказал радио-инжинер.
− Что вы имеете ввиду?
Радио инженер ответил: «HCJB находится приблизительно 10 000 футов (3 048 метров) над уровнем моря, поэтому даже стофутовая вышка способна разнести ее сигнал по всему миру…
− Более того,− выпалил другой работник радио с энтузиазмом, − мы обнаружили, что одно из лучших мест в мире для трансляции радио-сигнала − это северная и южная полоса экватора»…

Использованные материалы: Eric and Gillian Barrett. Ruth Petrovna // Reaching Russians / Slavic Gospel Association, 1998.

Фотоальбом женской конференции с участием Руфи Петровны Шаленко